We're all just stories in the end.
Автор: guest_age
Перевод: bbgon
Бета: essetu
Название: The Closet Theorem / Что и требовалось доказать. (kaci-jabeth.livejournal.com/47459.html)
Рейтинг: PG-13
Фандом: The Big Bang Theory
Пейринг: Sheldon/Blaine Summers (мужчина из кафетерия в 2x03)
Саммари: осознав, что Блейн дал ему свой номер телефона, так как счел его привлекательным, Шелдон разрабатывает эксперимент с целью научно доказать, что другие люди также находят его привлекательным.
Дисклеймер: The Big Bang Theory is the property of Chuck Lorre, Bill Prady, and CBS.
читать дальше1. Наблюдение
Задача Шелдона как ученого – вести наблюдение за окружающим миром. Ему, конечно, не всегда нравится увиденное, но в этих случаях он включает мозг и старается решить проблему. Он делает мир лучше, или, по меньшей мере, ему нравится так думать, даже если мир не может оценить его усилия по достоинству.
Всё равно, его долг – стараться понять окружающий мир и людей, хотя последнее не всегда удается.
Именно поэтому, когда Леонард объяснил, что имел в виду доктор Саммерс, дав ему свой номер телефона, Шелдон позвонил Саммерсу и назначил встречу.
Он не намеревался воспользоваться предложением доктора Саммерса и заняться с ним сексом. Вместо этого Шелдон всего-навсего хотел расспросить его о причинах, по которым тот в первую очередь выдвинул данное предложение. Таким образом, когда мужчина появился на пороге, Шелдон пригласил его внутрь, предложил напиток, согласно общепринятым условностям, и затем спросил:
– Почему вы хотите спариться со мной?
– Э, что? – переспросил доктор Саммерс, и Шелдон засомневался: как тот мог получить докторскую степень, если обычно изъяснялся таким образом. Несомненно, виной была общественная система образования, если это можно назвать системой. В самом деле, если даже доктора наук разговаривают так, то Шелдон серьезно опасался за обывателей.
– Соединив наши гениталии, мы не сможем получить потомство, – объяснил Шелдон. – У меня есть пенис, и у вас есть пенис. Я надеюсь, мне не нужно объяснять вам их несовместимость. Тогда почему вы хотите, за неимением более точного научного определения, «залезть мне в штаны»?
– Э-э, – снова начал доктор Саммерс, и снова Шелдона передернуло. – Потому что ты симпатичный?
– Я? – удивился Шелдон. – Я не очень симметричен.
– На мой взгляд, ты очень симметричный, – возразил доктор Саммерс голосом киношного соблазнителя, насколько Шелдон мог судить по нескольким слышанным отрывкам из фильмов.
– Одно из моих яичек на два миллиметра больше другого.
– Э-э.
– Мне просто не удается понять биологическую основу происходящего, – Шелдону еще раз пришлось пуститься в объяснения. – Я понимаю, почему мужчина и женщина стремятся к спариванию. Размножение – инстинкт, имеющийся у всех животных. Он служит для выживания вида. Но так как и я, и вы – мужчины, размножение невозможно. Я не понимаю, почему вы хотите спариться со мной, хотя у вас есть много качеств, которые женщины в западной цивилизации приучены находить привлекательными. Вы могли бы распространять свое семя среди них, но, тем не менее, вы хотите спариться со мной, хотя я совершенно очевидно лишен матки.
Доктор Саммерс долго и пристально смотрел на него, а затем сказал:
– Я думал, это свидание.
– Свидание? Конечно, нет. Это научное исследование.
– Исследование?
– Да. Я пытаюсь понять, почему вы хотите спариться со мной.
– Я не хотел спариться с тобой, я хотел заняться с тобой сексом. Для удовольствия, понимаешь?
– Для удовольствия? Нет, не понимаю.
Доктор Саммерс снова долго смотрел на него и наконец объяснил:
– Людям нравится заниматься сексом, потому что это приятно, а не только для того, чтобы делать детей.
– Я отвергаю это умозаключение, – сказал Шелдон. – Если бы они стремились к удовольствию, они бы просто мастурбировали. Единственная причина вступать в половую связь – оплодотворение яйцеклетки.
– Шелдон... ты раньше никогда не занимался сексом?
– Я бы предпочел, чтобы вы обращались ко мне «доктор Купер», и да, я занимался сексом. Однажды. Она была одним из моих научных руководителей, когда я писал мою первую диссертацию. Мне не очень хотелось, но она сказала, что обязательной общественной условностью является то, что все мужчины в конечном итоге занимаются сексом, что мы и сделали. Полагаю, это был достаточно приятный опыт, хотя я никогда не стремился повторить его. В любом случае, это не имеет отношения к делу, и вы до сих пор не ответили на мой вопрос, за исключением вашего утверждения, что я «симпатичный».
– Ты привлекательный.
– Да, обычно это подразумевается под словом «симпатичный». Я всё ещё не понимаю, по какой биологической причине Вы желаете спариться со мной.
– Э, послушайте, доктор Купер, я пришел сюда на свидание, а не для того, чтобы объяснять вам, почему я гей, ясно? Увидимся в университете.
– Я вас обидел.
– Да.
– Общественные приличия велят мне извиниться, хотя я не понимаю, за что. Как коллега, вы должны понять мой научный интерес.
– Шелдон, ты симпатичный, так? Ты привлекательный мужчина, и я гарантирую, что я не единственный человек, мужского или женского пола, который бы хотел переспать с тобой, и это никак не связано со спариванием. Для размножения люди женятся. На свидания ходят ради секса.
– Вы хотите сказать, что есть мужчины и женщины, которые хотят спать со мной?
– Да, Купер. Мне очень неловко открывать тебе глаза на жизнь, но свидания и секс являются, большей частью, обязательными общественными условностями.
– Понимаю, – сказал Шелдон, пожимая ему руку перед тем, как проводить до двери.
Хотя многие в подобной ситуации согласились бы на предложенный доктором Саммерсом половой акт, Шелдон никогда ничего не делал без подготовки. Если он начнет встречаться с мужчинами или женщинами, нужно подойти к делу со всей основательностью.
2. Исследование
Поначалу Шелдон был в затруднении относительно того, с какой стороны подойти к исследованию любовных отношений, учитывая отсутствие опыта в этой области, и поэтому он обратился к друзьям.
От Раджеша, конечно, помощи ждать не приходилось, поскольку он даже не мог говорить с женщинами, не то что активно встречаться с ними. От Воловитца также не было пользы, потому что Шелдон никак не мог принять гипотезу, что «женщины любят, когда их просят трахнуться в общественном месте».
Тем не менее, Леонард, только что переживший отношения – какими бы короткими они ни были – с Пенни и Лесли, мог бы оказать помощь.
– Девушки любят милых парней, – сказал он. – Ну, по крайней мере, так они все говорят, перед тем как сообщить мне, какой я хороший друг, и попросить посидеть с их собакой, пока они будут на свидании с каким-нибудь высоким темноволосым идиотом.
– Да, но «милый» – слишком неопределенный термин. Точность, Леонард. Ты физик. Ты должен знать, насколько точные данные важны для эксперимента.
Перед тем как ответить, Леонард долго морщил лоб в задумчивости.
– Они любят парней, которые соблюдают все общественные приличия, факультативные и другие.
– Например?
– Слушать, когда они говорят.
– Что если мне неинтересно?
– Всё равно слушай.
– Разве это не является ложью? Симулировать интерес, когда на самом деле плесень, растущая на ковре, увлекает меня больше, чем сидящая передо мной женщина?
– Шелдон, если ты не заинтересован в любовных отношениях, зачем вообще спрашивать?
– Потому что моё внимание привлек тот факт, что некоторые люди, представители обоих полов, находят меня привлекательным. Неоспоримо, что моя ДНК несет в себе потенциал для получения совершенного потомства, таким образом, если эти люди хотят спариться со мной, почему мне не сделать это?
– Всё из-за того, что случилось в кафетерии на работе? Но технически ты не можешь спариться с доктором Саммерсом, понимаешь?
– Да, Леонард. Я разбираюсь в основах биологии.
– Так, э-э, – сказал Леонард, неожиданно отведя взгляд, – на ком ты будешь проверять свою окончательную гипотезу?
– Прошу прощения?
– Я просто хотел сказать... В смысле, я давно тебя знаю, и ты никогда не проявлял интереса ни к мужчинам, ни к женщинам, ну и...
– Ты спрашиваешь, гей ли я, – заключил Шелдон.
– Ну да.
– Я буду проводить эксперимент с обоими полами, – сказал Шелдон. – В конце концов, это единственно научный подход. Единственная проблема состоит в том, чтобы найти контрольную группу, хотя я предполагаю спросить Кутраппали, есть ли у него знакомые хиджра.
– Хиджра?
– Третий пол, иначе называемый евнухами, который проживает в Индии и Бангладеше. Я предполагаю, что шансы невелики, но они бы выступили в качестве подходящей контрольной группы.
– Я сомневаюсь, что они часто ходят на свидания, Шелдон.
– Неважно. Не являясь ни мужчинами, ни женщинами, они всё равно могут служить контрольной группой.
– Угу.
– Итак, следуем дальше. Предположим, мне удалось симулировать интерес, и мужчина или женщина согласились вступить со мной в половую связь. Что конкретно следует делать, чтобы удовлетворить партнера?
Леонард долго таращился на него, потом сказал довольно решительно:
– Разговор окончен.
– Я повешу на дверь галстук, – объявил Шелдон вслед удаляющемуся Леонарду.
Леонард вяло махнул рукой в знак согласия, и Шелдон стал записывать в толстую тетрадь только что полученную информацию.
3. Гипотеза
– Давай я спрошу прямо, – сказал Воловитц перед тем, как отправить в рот очередной кусок китайской еды. – Ты хочешь начать встречаться?
– Ты ведешь себя так, как будто я асексуальное существо, – ответил Шелдон.
– Вообще-то, да, – сказал Говард. – В нашей компании я – казанова, Леонард – безнадежный романтик, Радж патологически неспособен говорить с женщинами, а ты – асексуален. Это общепринятая парадигма.
– Иногда парадигмы меняются, – возразил Шелдон. – И согласно моей гипотезе, при определенных условиях я могу спровоцировать половой акт между собой и другим человеческим существом.
– Ну, просто не пытайся соблазнить какую-нибудь женщину, пока я рядом. Я испорчу результаты твоего эксперимента, потому что ни одна из них даже не посмотрит в твою сторону, если рядом буду я.
– Хорошо. В случаях, когда я буду проводить эксперимент в твоем присутствии, я буду выбирать партнеров мужского пола.
– Муж... что? Ты и с мужиками встречаешься?
– И хиджра, если родители Раджа когда-нибудь дадут мне ответ.
– Сколько раз я должен повторять? – спросил Радж. – Если я индиец, это не значит, что у меня есть знакомые евнухи.
– Поэтому я и попросил твоих родителей разузнать, не собирается ли кто-то из них в скором времени посетить Пасадену, – ответил Шелдон.
– По-моему, это очень мило, что Шелдон хочет с кем-то встречаться, – вступила в разговор Пенни, вернувшись из кухни.
– Благодарю, – сказал Шелдон, салютуя ей вилкой. – Ты бы хотела стать одной из испытуемых?
– Ни за что, – ответила Пенни. – Но желаю тебе удачи.
– Кто-нибудь ещё? – спросил Шелдон. – Воловитц? Кутраппали? Леонард? Будет намного проще, если мне не придется идти куда-то и искать подопытных самому.
– Нет, – хором ответили Леонард и Воловитц, а Радж замотал головой.
Шелдон сделал ещё одну заметку в своей тетради и пообещал себе провести первый эксперимент до конца недели.
4. Эксперимент
Частью научного подхода является случайный выбор объекта исследования, поэтому, когда в понедельник они с Леонардом отправились в кафетерий на ланч, Шелдон закрыл глаза, обернулся вокруг себя и остановился, когда у него закружилась голова. Он обнаружил, что стоит лицом к маленькой женщине с темными волосами и еще более темными глазами, одиноко сидящей за столиком. Она была умеренно привлекательна, по крайней мере, Шелдон так предполагал, и он решил избрать её первой испытуемой.
– Что ты делаешь? – спросил Леонард.
– Выбираю первый объект исследования.
– Если ты действительно заинтересован, почему бы тебе просто не поговорить с доктором Саммерсом? Ты уже ему нравишься.
– Это ненаучно, – возразил Шелдон. – Цель состоит в том, чтобы начать с соблазнения. Доктор Саммерс уже соблазнен, хотя и непреднамеренно.
– Правда?
– Я для него как магнит, Леонард. Как пламя для его мотылька. Как Скалли для его Малдера.
– Кто-то демонстрирует своё эго.
– Не говори глупостей, Леонард. Эго – часть разума, если верить Фрейду, и исключая предположение, что мне необходимо срочно посетить врача, мое эго нельзя увидеть.
– Я... так, ничего.
– А теперь прошу меня извинить, мне надо соблазнить ту женщину.
Леонард отмахнулся от него, и Шелдон, подойдя к женщине за столиком, спросил:
– Здравствуйте. Разрешите сесть здесь?
– Конечно, – ответила она, не подняв головы.
– Я вижу, вы едите банан. Хотите узнать интересный факт о банане?
– Не особо, – ответила она.
– О! – удивился Шелдон. Люди обычно любят узнавать интересные факты о фруктах и овощах. – Ладно. Хотели бы вы рассказать мне интересный факт о банане?
– Ага. Очень скоро он будет торчать у тебя из левой ноздри, если ты не прекратишь доставать меня.
Шелдон недовольно поморщился. Решив не сдаваться, он отметил:
– Это физически невозможно. Окружность банана больше, чем моей ноздри, таким образом, он никоим образом не войдет в нее. Если вы учтете возможность поместить банан в другое отверстие на моем теле, кроме носа, ваш замысел может сработать. Я слышал, что анус чрезвычайно растяжим, например...
Две минуты спустя Шелдон присоединился к Леонарду, Говарду, Раджу и Лесли, сидевшим за их обычным столиком. Кусочки банана капали из его носа прямо в гамбургер. Одновременно все четверо с отвращением отодвинули от него свои подносы.
Когда Шелдон смыл с лица остатки банана и вернулся в свой кабинет, он записал в тетрадь в точности, что случилось и что пошло не так, корректируя переменные с целью обеспечить успех следующего эксперимента.
Он решил провести его не на ученом. Соблазнить обывателя определенно будет легче, чем доктора наук. В этом логическом построении, конечно, есть слабое место: доктор Саммерс имеет ученую степень, но при этом несомненно находит Шелдона «симпатичным». Но аномалии случаются, и иногда ученый должен просто принять пока необъяснимые факты и искать ответы на другие вопросы.
Он решил провести следующее испытание на мужчине, дабы расширить диапазон исследования, и поэтому отправился на политическое шествие в поддержку однополых браков.
У самого Шелдона не было мнения по данному вопросу, но на шествии присутствовали гомосексуалисты в хороших костюмах, и он предположил, что это лучше, чем идти в гей-клуб.
К сожалению, он столкнулся с проблемой: большинство присутствующих мужчин уже имели пару, поскольку они выступали за браки. И снова Шелдон провел вечер наедине с тетрадью для заметок, кропотливо записывая результаты сегодняшнего эксперимента, в надежде, что следующий пройдет лучше.
Третья попытка обернулась успехом. На самом деле внимание на девушку обратил Леонард: она сидела в противоположном конце зала в ближайшем кафе «Биг Бой» – высокая блондинка, глупая как пробка. Она краем уха услышала, как они обсуждали теорию струн, и подсела к ним за столик, накручивая прядь волос на палец
– Привет, – сказала она, протягивая руку. – Я Джинджер, но не как певица из Spice Girls.
– Леонард. А это мой друг Шелдон.
Шелдон понял, что ему представился шанс проверить свою гипотезу, и он поспешил изобразить интерес к её сильному калифорнийскому акценту и бессмысленной болтовне, исходившей из её уст.
– Шелли, ага? Кто-нибудь называл тебя Шелли?
– Моя мама и сестра, – ответил он. – Но лучше расскажи мне о себе.
Он абстрагировался на время, пока она трещала о том, как тяжело иногда быть одновременно богатой и красивой, а потом произнес:
– Как интересно. Расскажи ещё что-нибудь.
Этому его научил Воловитц, и метод оказался весьма эффективным, по крайней мере, с женщинами. Кажется, они не способны распознать, что их игнорируют, если им поддакивать, чтобы паузы в разговоре не затягивались; они в целом довольствуются тем, что говорят сами, с минимальным участием с его стороны.
Когда она наконец истощила свой словарный запас, и даже Леонард начал зевать со скуки, Шелдон сказал:
– Захватывающая история. Вы бы не хотели пойти к нам домой?
Леонард уставился на него, явно недовольный его выбором, но Шелдон не обратил внимания: цель эксперимента состояла не в том, чтобы доставить удовольствие Леонарду, а в том, чтобы удовлетворить себя и своего партнера во время полового акта, подтвердив таким образом свою гипотезу.
Когда они вернулись домой, Леонард под благовидным предлогом направился к Пенни, за что Шелдон был ему благодарен.
– Вау! – сказала Джинджер, оглядывая гостиную. – Да у вас, ребята, куча игрушек!
– Это предметы коллекционирования, – поправил он, а затем спросил:
– Ты бы хотела посмотреть мою спальню?
Она рассмеялась, легко и звонко, подстать её внешности, и ответила:
– Конечно.
Далее последовали десять самых неловких минут в жизни Шелдона.
Ему никогда не нравились прикосновения. Шелдон подозревал, что причиной тому служили подсознательные воспоминания о девяти месяцах, когда он был заключен в тесноте матки со своей сестрой. Он провёл бОльшую часть жизни, по возможности избегая прикосновений, и телесный контакт с девушкой при нынешних обстоятельствах был самых неэротичным действом, которое он мог себе представить.
Кроме того, когда начался половой акт, её огромная грудь мешала ему, а её голос стал раздражать ещё больше. К тому моменту, когда всё закончилось, Шелдон задумался, не стоит ли прекратить эксперимент и вернуться к мастурбации.
Тем не менее, как ученый, Шелдон не мог бросить эксперимент, особенно после наполовину удавшейся попытки. Таким образом, он тщательно зафиксировал в тетради результаты свидания и, принимая душ, сделал воду немного горячее, чем обычно, чтобы простерилизовать тело.
– Я не могу поверить, что ты занимался сексом с такой красивой девушкой, и тебе не понравилось, – сокрушался Воловитц, занятый игрой в Halo.
– С чего ты взял, что она красивая? Ты ведь никогда её не встречал, – напомнил ему Леонард.
– Да, но в своих фантазиях я не только встретил её, я увел её у Шелдона, познакомил с Пенни, и мы втроём всю ночь занимались неприличными вещами.
– Она на самом деле не настолько хороша в постели, – заметил Шелдон. – Да, мне не с чем особо сравнивать, но весь опыт можно назвать менее чем удовлетворительным.
– Так ты не?..
– Напротив, но исключительно за счёт силы воли.
– Ты можешь... по команде?
– Кажется, ты удивлен. Неужели ты сомневаешься, что настолько мощный разум, как у меня, не может заставить организм эякулировать исключительно за счёт мозговых волн?
– Научишь меня? – попросил Говард. – Моей руке пора отдохнуть.
Шелдон вздохнул:
– Я не намерен обсуждать с тобой эту тему.
– Слава Богу, – сказал Леонард. – В любом случае, Шелдон, возможно, тебе не понравилось спать с ней не потому, что она плоха в постели, а потому, что ты просто предпочитаешь мужчин.
– Я предполагаю, что такая вероятность существует, хотя она вряд ли биологически обоснована. Даже предполагая, что я в итоге пойму биологическую основу гомосексуальности, встаёт вопрос, почему эволюция распорядилась таким образом, чтобы такой индивид, как я, не распространял свое семя. Почему природа не желает, чтобы я создал себе подобного?
– Загадка, – сухо сказал Леонард. – Но не стоит исключать такую возможность. Развивая мысль: ты всегда можешь обратиться к доктору Саммерсу. Блейн – очень приятный мужчина.
– Ты всё ещё не понимаешь, что секс с ним разрушит мой эксперимент. Неужели у тебя нет никакого уважения к научному подходу?
– Я уважаю научный подход, – Леонард настаивал на своём, – Но на свидания не обязательно нужно ходить с научными целями. Ты нравишься ему, он явно нравится тебе...
– Что? Это определенно не так.
– Шелдон, этот человек пригласил тебя на свидание, а ты отреагировал тем, что провёл целое исследование и организовал полномасштабный научный эксперимент. Он тебе нравится.
– Я принимаю твои предпосылки, но отвергаю вывод.
– Отвергай всё, что хочешь, просто преодолей себя и переспи с ним, наконец.
Результаты следующих двух экспериментов, проведенных Шелдоном, едва ли стоит упоминать. Первый закончился тем, что девушка плеснула ему в лицо газировкой, когда он от отчаяния, что эксперимент стремительно проваливается, предложил ей «покувыркаться», как советовал Воловитц.
Второй прошел немного лучше: полноценное свидание с высоким, мускулистым мужчиной, которое даже закончилось поцелуем на прощание, но когда они расставались, Шелдон не заметил, чтобы зрачки мужчины расширились. Таким образом, этот эксперимент тоже провалился.
Во вторник, во время ланча, Шелдон сидел в кафетерии и как раз заносил в тетрадь результаты последнего неудачного опыта, когда доктор Саммерс подсел к нему за столик.
– Всё ещё проводите эксперимент, Купер?
– Да, – ответил Шелдон, не поднимая взгляд от тетради. – До сих пор только один опыт имел наполовину положительный результат.
– В самом деле?
– Да. Я успешно соблазнил двадцатипятилетнюю женщину из Калифорнии и вступил с ней в половую связь.
– О. Ну... тогда, наверное, мои поздравления.
– Поздравления? Я ещё ничего не доказал. С чем вы поздравляете меня, если очевидно, что я ещё не закончил свой эксперимент?
– Я имел в виду секс.
– А. Это. Это было весьма неприятно. От неё пахло французскими духами и марихуаной. У меня чуть не начался приступ астмы посреди полового акта.
Доктор Саммерс покачал головой.
– А у тебя правда никогда не было мысли просто встречаться с кем-то, как делают обычные люди?
– Обычные лю... о Боже, я же не преследую вас во время ланча, чтобы оскорбить? Обычный человек. Мне нужно поглупеть на 80 пунктов IQ и несколько раз удариться головой, чтобы стать обычным человеком.
– Хорошо. Как психически здоровые люди. У психически здорового человека наготове был бы ужин и DVD, когда он пригласил меня к себе, а не перечень вопросов и гипотез.
– Почему?
– Потому что это было свидание, Шелдон. Именно этим люди занимаются на свидании.
– Да, мне это известно. Свидание также обычно оканчивается прощальным поцелуем.
– Или чем-то ещё.
– Под «чем-то ещё» вы подразумеваете половой акт?
– Да.
– Вы хотели этого, когда пришли ко мне тогда? Вы намеревались заняться со мной сексом?
– Ну, я надеялся...
– Если бы я относился к типу людей, которые предаются подобным развлечениям, я был бы польщен.
– И ты действительно не хочешь заняться со мной сексом?
– Условия моего эксперимента требуют...
– Забудь об эксперименте.
– Забыть об эксперименте? Вы в своём уме? Я учёный. Учёный не может просто «забыть» свой эксперимент.
– Шелдон?
– Да?
– Заткнись, – сказал доктор Саммерс, затем перегнулся через столик и прижался к его губам своими.
Шелдон не сводил с него глаз, пока тот садился на свое место, потом свистящим шепотом сказал:
– Это было в высшей степени непрофессионально.
– Я понимаю.
– Ваши зрачки расширены. Это признак возбуждения.
– Так оно и есть.
Шелдон раскрыл рот от столь прямого ответа, затем захлопнул свою тетрадь и сказал:
– Думаю, встреча окончена. Хорошего дня.
Шелдон никогда не проявлял интереса к романтике или любому применению красного цвета, которое подразумевало любовь, особенно учитывая тот общеизвестный факт, что красный провоцирует агрессию. Посмотрите хотя бы на испанских матадоров. Их плащи не зря шьются красного цвета.
Тем не менее, прошло несколько часов, прежде чем ему удалось избавиться от мыслей о поцелуе с доктором Саммерсом, и ещё больше времени, прежде чем ему удалось полностью расслабиться и вновь сфокусироваться на эксперименте.
Но, в конце концов, неделю спустя, ему удался ещё один опыт. Это был мужчина, который работал в инженерном отделе с Воловитцем, и после того, как Шелдон назвал его лаборантишкой, дело кончилось тем, что они не глядя, спотыкаясь, проделали путь по квартире в спальню Шелдона и совершили половой акт. Тщательно обдумав произошедшее, Шелдон пришел к выводу, что опыт был удачен, несмотря на то, что мужчина разозлился на него за "лаборантишку". Он не очень понял, как можно злиться на кого-то и получать удовольствие от объекта гнева одновременно, но он долго благодарил мужчину за приятный опыт и удачный эксперимент, прежде чем выпроводить его за дверь.
Леонард проводил его безучастным взглядом, когда Шелдон поправил свой халат и без слов удалился в спальню делать заметки.
На следующее утро Шелдон заглянул в кабинет к доктору Саммерсу под предлогом, чтобы тот проверил данные, полученные в ходе последних экспериментов. Он знал, что некоторые физики, например, Леонард и Лесли Уинкл (если, конечно, её можно назвать физиком, что, по мнению Шелдона, было абсурдно), часто давали свои данные математикам на проверку, хотя сам Шелдон никогда не видел в этом необходимости. Его расчёты всегда были верны, не считая нелепого инцидента с его доской, случившегося из-за животных инстинктов Леонарда.
Тем не менее, чем больше Шелдон думал о докторе Саммерсе, тем больше он сомневался, не стоит ли переориентировать исследование на него. Он уже доказал, что как мужчины, так и женщины находят его достаточно привлекательным, чтобы спать с ним, но всё ещё не мог понять, почему доктор Саммерс в тот день в кафетерии дал ему свой номер телефона.
Шелдон пришел к доктору Саммерсу, убедившись, что в его кабинете никого нет – примерно в то время, когда тот обычно обедал в кафетерии. Хотя Шелдон знал, что это неправильно, он стал тщательно обыскивать его вещи в поисках какой-нибудь подсказки. Учёный всегда ведет изыскания, прежде чем делать выводы, и он чувствовал, что это последний шаг перед неизбежным анализом полученных данных.
Он как раз закончил просматривать лист с формулами и пытался открыть запертый ящик стола, когда услышал за своей спиной кашель. Он испуганно обернулся и увидел доктора Саммерса, который пристально смотрел на него, скрестив руки на груди.
– Купер, что вы делаете?
– Вы поверите, если я скажу, что провожу научное исследование для своего эксперимента?
– Просто... выметайтесь отсюда.
– Что? Разве нельзя одному человеку восхищаться формулами другого?
– Нет, Шелдон. Тебе нельзя. Эта дверь была заперта не просто так. Этот ящик был заперт не просто так. Это вторжение на частную территорию.
– Да, и мне говорили, что люди этого не любят.
– Да, не любят. Поэтому убирайся отсюда.
– Вы злитесь на меня.
– Да, злюсь.
– Я думал, я вам нравлюсь.
Доктор Саммерс покачал головой:
– Просто возвращайся в отдел физики и держись подальше от моего кабинета.
– Но...
– Вон, Шелдон.
– У вас красивые формулы.
– Вон!
И вот вечером Шелдон рассказывает Леонарду о случившемся, а тот смотрит на него с выражением «я же тебе говорил», мало подходящим человеку его интеллектуального уровня.
– ...и он вышвырнул меня из своего кабинета, – закончил рассказ Шелдон. – Представляешь? Этот человек находит меня сексуально привлекательным, но из-за маленького вторжения на его личную территорию выбрасывает меня, как устаревший микроскоп.
– Это тебя огорчает? – спросил Леонард.
– Ну конечно, огорчает.
– Почему?
– Я просто разочарован, вот и всё. Я привык к его знакам внимания.
– Он тебе нравится.
– Леонард, твое предположение абсурдно. Нет совершенно никаких доказательств в пользу твоей гипотезы.
– Моя гипотеза более не нуждается ни в каких доказательствах. Эта теория получила больше подтверждения, чем теории гравитации и эволюции, вместе взятые.
– Хорошо. Никто не может обвинить меня в неосновательном научном подходе. Предъяви свои доказательства.
– Ладно, – медленно сказал Леонард. – Давай начнем с факта, что из-за того, что он счел тебя привлекательным, ты не только затеял весь этот эксперимент, но и изменил свое мировоззрение.
– Моё мировоззрение не изменилось.
– Ты занимался сексом с мужчиной, и тебе понравилось. Было ли это раньше частью твоего мировоззрения?
Шелдон на мгновение задумался.
– Продолжай.
– Ладно, как насчет того, что он поцеловал тебя посреди кафетерия на работе, и ты ответил на поцелуй?
– Я не ответил на поцелуй, я всего лишь позволил себя поцеловать.
– Так или иначе, после твои зрачки были расширены.
Шелдон открыл рот от возмущения.
– Определенно не были!
– Нет, были. Тебе понравилось. А то, что ты шарил по его кабинету? Сказал ему, что у него красивые формулы? Шелдон, он тебе нравится.
– Ты не можешь сделать этот вывод из приведённых данных. Возможно, я просто гомосексуалист.
– Почему бы не то и другое? Гомосексуалист, который испытывает чувства к доктору Саммерсу?
– Нет.
– Почему нет?
– Потому.
– Потому что – что?
– Потому что... я так сказал. Это мой эксперимент, и я отвергаю выводы, сделанные посторонними.
Леонард вздохнул.
– Ладно, Шелдон. Я сдаюсь. Забирай свои данные и сам их анализируй.
– Это я и намерен сделать. И мои выводы будут хорошо продуманы и научно обоснованы. В противовес твоим, непродуманным и необоснованным.
– Да, я понял.
Шелдон взял свои заметки и удалился в уединение своей спальни, чтобы заняться их изучением.
5. Анализ.
Шелдон вынужден был признать, что согласно имеющимся данным он, по всей вероятности, гомосексуалист. Принимая во внимание, что два сексуальных опыта с женщинами не доставили ему удовольствия, при этом половой акт с мужчиной, напротив, весьма понравился ему, можно было сделать логичный вывод, что по какой-то он предпочитает пенис вагине, а кто он такой, чтобы спорить с природой?
Тем не менее, вопрос о докторе Саммерсе всё ещё оставался без ответа. Хотя Шелдон питал некоторое уважение к Леонарду как к другу и коллеге, он снисходил до того, чтобы назвать его теории чушью, когда это соответствовало действительности. И теория Леонарда о его предположительных чувствах к доктору Саммерсу тоже определенно была полной чушью.
Хотя от этого мужчины хорошо пахло, ни малейшего следа марихуаны, и поэтому переносить его присутствие Шелдону с его астмой было гораздо легче. И он, несомненно, привлекателен, насколько мог предположить Шелдон, по крайней мере, по меркам западной цивилизации. И последнее – как учёный, Шелдон был абсолютно честен с самим собой – их поцелуй бы весьма чувственным, несмотря на неподходящее место действия.
Тем не менее, он всё ещё не мог придумать научно обоснованной причины, чтобы вступить в половой акт с доктором Саммерсом.
Кроме одной: ему этого хотелось.
6. Выводы
– Доктор Саммерс, – начал Шелдон, усаживаясь в кабинете доктора Саммерса. – Спасибо, что согласились встретиться со мной.
– Вы сказали, что это важно.
– Так и есть. Видите ли, мой эксперимент, наконец, завершен, и я хотел бы поделиться с вами своими выводами.
– О. Хорошо.
– В ходе тщательного научного исследования я установил, что моя природа велит, чтобы я вступал в половые отношения с мужчинами. Я уверен, что вы понимаете, о чём речь, так как ранее вы уже сделали подобный вывод относительно себя.
– Э, конечно.
– Далее, от моего внимания не укрылось, что в моём мозгу происходит нейрохимическая реакция каждый раз, когда вы поблизости, а на такой мозг, как мой, не настолько легко влиять. Следовательно, простите за банальное использование термина, «химия» между нами довольно сильна. А исходя из ранее предложенного вами секса, из-за которого и начался этот эксперимент, вы готовы к сексуальным отношениям со мной. Таким образом, я пришел к вам, чтобы сообщить, что я также готов к сексуальным отношениям. С вами, естественно. Уточняю, чтобы не возникло непонимания. Я уже состою в сексуальных отношениях с самим собой, и они выгодны для обоих участников, позвольте вас заверить. Но я желаю открыть их для третьей стороны, под которой я подразумеваю вас.
– Шелдон?
– Да?
– Ты приглашаешь меня на свидание?
– Если говорить обывательским языком.
– Хорошо.
– Хорошо?
– Хорошо, я пойду с тобой на свидание.
– И далее мы будем заниматься сексом?
– Если тебе посчастливится.
– Очень хорошо, – согласился Шелдон. – Я зайду за вами в 8.30 в пятницу. Я возьму с собой презервативы, если вы возьмёте любрикант.
Fin
Перевод: bbgon
Бета: essetu
Название: The Closet Theorem / Что и требовалось доказать. (kaci-jabeth.livejournal.com/47459.html)
Рейтинг: PG-13
Фандом: The Big Bang Theory
Пейринг: Sheldon/Blaine Summers (мужчина из кафетерия в 2x03)
Саммари: осознав, что Блейн дал ему свой номер телефона, так как счел его привлекательным, Шелдон разрабатывает эксперимент с целью научно доказать, что другие люди также находят его привлекательным.
Дисклеймер: The Big Bang Theory is the property of Chuck Lorre, Bill Prady, and CBS.
читать дальше1. Наблюдение
Задача Шелдона как ученого – вести наблюдение за окружающим миром. Ему, конечно, не всегда нравится увиденное, но в этих случаях он включает мозг и старается решить проблему. Он делает мир лучше, или, по меньшей мере, ему нравится так думать, даже если мир не может оценить его усилия по достоинству.
Всё равно, его долг – стараться понять окружающий мир и людей, хотя последнее не всегда удается.
Именно поэтому, когда Леонард объяснил, что имел в виду доктор Саммерс, дав ему свой номер телефона, Шелдон позвонил Саммерсу и назначил встречу.
Он не намеревался воспользоваться предложением доктора Саммерса и заняться с ним сексом. Вместо этого Шелдон всего-навсего хотел расспросить его о причинах, по которым тот в первую очередь выдвинул данное предложение. Таким образом, когда мужчина появился на пороге, Шелдон пригласил его внутрь, предложил напиток, согласно общепринятым условностям, и затем спросил:
– Почему вы хотите спариться со мной?
– Э, что? – переспросил доктор Саммерс, и Шелдон засомневался: как тот мог получить докторскую степень, если обычно изъяснялся таким образом. Несомненно, виной была общественная система образования, если это можно назвать системой. В самом деле, если даже доктора наук разговаривают так, то Шелдон серьезно опасался за обывателей.
– Соединив наши гениталии, мы не сможем получить потомство, – объяснил Шелдон. – У меня есть пенис, и у вас есть пенис. Я надеюсь, мне не нужно объяснять вам их несовместимость. Тогда почему вы хотите, за неимением более точного научного определения, «залезть мне в штаны»?
– Э-э, – снова начал доктор Саммерс, и снова Шелдона передернуло. – Потому что ты симпатичный?
– Я? – удивился Шелдон. – Я не очень симметричен.
– На мой взгляд, ты очень симметричный, – возразил доктор Саммерс голосом киношного соблазнителя, насколько Шелдон мог судить по нескольким слышанным отрывкам из фильмов.
– Одно из моих яичек на два миллиметра больше другого.
– Э-э.
– Мне просто не удается понять биологическую основу происходящего, – Шелдону еще раз пришлось пуститься в объяснения. – Я понимаю, почему мужчина и женщина стремятся к спариванию. Размножение – инстинкт, имеющийся у всех животных. Он служит для выживания вида. Но так как и я, и вы – мужчины, размножение невозможно. Я не понимаю, почему вы хотите спариться со мной, хотя у вас есть много качеств, которые женщины в западной цивилизации приучены находить привлекательными. Вы могли бы распространять свое семя среди них, но, тем не менее, вы хотите спариться со мной, хотя я совершенно очевидно лишен матки.
Доктор Саммерс долго и пристально смотрел на него, а затем сказал:
– Я думал, это свидание.
– Свидание? Конечно, нет. Это научное исследование.
– Исследование?
– Да. Я пытаюсь понять, почему вы хотите спариться со мной.
– Я не хотел спариться с тобой, я хотел заняться с тобой сексом. Для удовольствия, понимаешь?
– Для удовольствия? Нет, не понимаю.
Доктор Саммерс снова долго смотрел на него и наконец объяснил:
– Людям нравится заниматься сексом, потому что это приятно, а не только для того, чтобы делать детей.
– Я отвергаю это умозаключение, – сказал Шелдон. – Если бы они стремились к удовольствию, они бы просто мастурбировали. Единственная причина вступать в половую связь – оплодотворение яйцеклетки.
– Шелдон... ты раньше никогда не занимался сексом?
– Я бы предпочел, чтобы вы обращались ко мне «доктор Купер», и да, я занимался сексом. Однажды. Она была одним из моих научных руководителей, когда я писал мою первую диссертацию. Мне не очень хотелось, но она сказала, что обязательной общественной условностью является то, что все мужчины в конечном итоге занимаются сексом, что мы и сделали. Полагаю, это был достаточно приятный опыт, хотя я никогда не стремился повторить его. В любом случае, это не имеет отношения к делу, и вы до сих пор не ответили на мой вопрос, за исключением вашего утверждения, что я «симпатичный».
– Ты привлекательный.
– Да, обычно это подразумевается под словом «симпатичный». Я всё ещё не понимаю, по какой биологической причине Вы желаете спариться со мной.
– Э, послушайте, доктор Купер, я пришел сюда на свидание, а не для того, чтобы объяснять вам, почему я гей, ясно? Увидимся в университете.
– Я вас обидел.
– Да.
– Общественные приличия велят мне извиниться, хотя я не понимаю, за что. Как коллега, вы должны понять мой научный интерес.
– Шелдон, ты симпатичный, так? Ты привлекательный мужчина, и я гарантирую, что я не единственный человек, мужского или женского пола, который бы хотел переспать с тобой, и это никак не связано со спариванием. Для размножения люди женятся. На свидания ходят ради секса.
– Вы хотите сказать, что есть мужчины и женщины, которые хотят спать со мной?
– Да, Купер. Мне очень неловко открывать тебе глаза на жизнь, но свидания и секс являются, большей частью, обязательными общественными условностями.
– Понимаю, – сказал Шелдон, пожимая ему руку перед тем, как проводить до двери.
Хотя многие в подобной ситуации согласились бы на предложенный доктором Саммерсом половой акт, Шелдон никогда ничего не делал без подготовки. Если он начнет встречаться с мужчинами или женщинами, нужно подойти к делу со всей основательностью.
2. Исследование
Поначалу Шелдон был в затруднении относительно того, с какой стороны подойти к исследованию любовных отношений, учитывая отсутствие опыта в этой области, и поэтому он обратился к друзьям.
От Раджеша, конечно, помощи ждать не приходилось, поскольку он даже не мог говорить с женщинами, не то что активно встречаться с ними. От Воловитца также не было пользы, потому что Шелдон никак не мог принять гипотезу, что «женщины любят, когда их просят трахнуться в общественном месте».
Тем не менее, Леонард, только что переживший отношения – какими бы короткими они ни были – с Пенни и Лесли, мог бы оказать помощь.
– Девушки любят милых парней, – сказал он. – Ну, по крайней мере, так они все говорят, перед тем как сообщить мне, какой я хороший друг, и попросить посидеть с их собакой, пока они будут на свидании с каким-нибудь высоким темноволосым идиотом.
– Да, но «милый» – слишком неопределенный термин. Точность, Леонард. Ты физик. Ты должен знать, насколько точные данные важны для эксперимента.
Перед тем как ответить, Леонард долго морщил лоб в задумчивости.
– Они любят парней, которые соблюдают все общественные приличия, факультативные и другие.
– Например?
– Слушать, когда они говорят.
– Что если мне неинтересно?
– Всё равно слушай.
– Разве это не является ложью? Симулировать интерес, когда на самом деле плесень, растущая на ковре, увлекает меня больше, чем сидящая передо мной женщина?
– Шелдон, если ты не заинтересован в любовных отношениях, зачем вообще спрашивать?
– Потому что моё внимание привлек тот факт, что некоторые люди, представители обоих полов, находят меня привлекательным. Неоспоримо, что моя ДНК несет в себе потенциал для получения совершенного потомства, таким образом, если эти люди хотят спариться со мной, почему мне не сделать это?
– Всё из-за того, что случилось в кафетерии на работе? Но технически ты не можешь спариться с доктором Саммерсом, понимаешь?
– Да, Леонард. Я разбираюсь в основах биологии.
– Так, э-э, – сказал Леонард, неожиданно отведя взгляд, – на ком ты будешь проверять свою окончательную гипотезу?
– Прошу прощения?
– Я просто хотел сказать... В смысле, я давно тебя знаю, и ты никогда не проявлял интереса ни к мужчинам, ни к женщинам, ну и...
– Ты спрашиваешь, гей ли я, – заключил Шелдон.
– Ну да.
– Я буду проводить эксперимент с обоими полами, – сказал Шелдон. – В конце концов, это единственно научный подход. Единственная проблема состоит в том, чтобы найти контрольную группу, хотя я предполагаю спросить Кутраппали, есть ли у него знакомые хиджра.
– Хиджра?
– Третий пол, иначе называемый евнухами, который проживает в Индии и Бангладеше. Я предполагаю, что шансы невелики, но они бы выступили в качестве подходящей контрольной группы.
– Я сомневаюсь, что они часто ходят на свидания, Шелдон.
– Неважно. Не являясь ни мужчинами, ни женщинами, они всё равно могут служить контрольной группой.
– Угу.
– Итак, следуем дальше. Предположим, мне удалось симулировать интерес, и мужчина или женщина согласились вступить со мной в половую связь. Что конкретно следует делать, чтобы удовлетворить партнера?
Леонард долго таращился на него, потом сказал довольно решительно:
– Разговор окончен.
– Я повешу на дверь галстук, – объявил Шелдон вслед удаляющемуся Леонарду.
Леонард вяло махнул рукой в знак согласия, и Шелдон стал записывать в толстую тетрадь только что полученную информацию.
3. Гипотеза
– Давай я спрошу прямо, – сказал Воловитц перед тем, как отправить в рот очередной кусок китайской еды. – Ты хочешь начать встречаться?
– Ты ведешь себя так, как будто я асексуальное существо, – ответил Шелдон.
– Вообще-то, да, – сказал Говард. – В нашей компании я – казанова, Леонард – безнадежный романтик, Радж патологически неспособен говорить с женщинами, а ты – асексуален. Это общепринятая парадигма.
– Иногда парадигмы меняются, – возразил Шелдон. – И согласно моей гипотезе, при определенных условиях я могу спровоцировать половой акт между собой и другим человеческим существом.
– Ну, просто не пытайся соблазнить какую-нибудь женщину, пока я рядом. Я испорчу результаты твоего эксперимента, потому что ни одна из них даже не посмотрит в твою сторону, если рядом буду я.
– Хорошо. В случаях, когда я буду проводить эксперимент в твоем присутствии, я буду выбирать партнеров мужского пола.
– Муж... что? Ты и с мужиками встречаешься?
– И хиджра, если родители Раджа когда-нибудь дадут мне ответ.
– Сколько раз я должен повторять? – спросил Радж. – Если я индиец, это не значит, что у меня есть знакомые евнухи.
– Поэтому я и попросил твоих родителей разузнать, не собирается ли кто-то из них в скором времени посетить Пасадену, – ответил Шелдон.
– По-моему, это очень мило, что Шелдон хочет с кем-то встречаться, – вступила в разговор Пенни, вернувшись из кухни.
– Благодарю, – сказал Шелдон, салютуя ей вилкой. – Ты бы хотела стать одной из испытуемых?
– Ни за что, – ответила Пенни. – Но желаю тебе удачи.
– Кто-нибудь ещё? – спросил Шелдон. – Воловитц? Кутраппали? Леонард? Будет намного проще, если мне не придется идти куда-то и искать подопытных самому.
– Нет, – хором ответили Леонард и Воловитц, а Радж замотал головой.
Шелдон сделал ещё одну заметку в своей тетради и пообещал себе провести первый эксперимент до конца недели.
4. Эксперимент
Частью научного подхода является случайный выбор объекта исследования, поэтому, когда в понедельник они с Леонардом отправились в кафетерий на ланч, Шелдон закрыл глаза, обернулся вокруг себя и остановился, когда у него закружилась голова. Он обнаружил, что стоит лицом к маленькой женщине с темными волосами и еще более темными глазами, одиноко сидящей за столиком. Она была умеренно привлекательна, по крайней мере, Шелдон так предполагал, и он решил избрать её первой испытуемой.
– Что ты делаешь? – спросил Леонард.
– Выбираю первый объект исследования.
– Если ты действительно заинтересован, почему бы тебе просто не поговорить с доктором Саммерсом? Ты уже ему нравишься.
– Это ненаучно, – возразил Шелдон. – Цель состоит в том, чтобы начать с соблазнения. Доктор Саммерс уже соблазнен, хотя и непреднамеренно.
– Правда?
– Я для него как магнит, Леонард. Как пламя для его мотылька. Как Скалли для его Малдера.
– Кто-то демонстрирует своё эго.
– Не говори глупостей, Леонард. Эго – часть разума, если верить Фрейду, и исключая предположение, что мне необходимо срочно посетить врача, мое эго нельзя увидеть.
– Я... так, ничего.
– А теперь прошу меня извинить, мне надо соблазнить ту женщину.
Леонард отмахнулся от него, и Шелдон, подойдя к женщине за столиком, спросил:
– Здравствуйте. Разрешите сесть здесь?
– Конечно, – ответила она, не подняв головы.
– Я вижу, вы едите банан. Хотите узнать интересный факт о банане?
– Не особо, – ответила она.
– О! – удивился Шелдон. Люди обычно любят узнавать интересные факты о фруктах и овощах. – Ладно. Хотели бы вы рассказать мне интересный факт о банане?
– Ага. Очень скоро он будет торчать у тебя из левой ноздри, если ты не прекратишь доставать меня.
Шелдон недовольно поморщился. Решив не сдаваться, он отметил:
– Это физически невозможно. Окружность банана больше, чем моей ноздри, таким образом, он никоим образом не войдет в нее. Если вы учтете возможность поместить банан в другое отверстие на моем теле, кроме носа, ваш замысел может сработать. Я слышал, что анус чрезвычайно растяжим, например...
Две минуты спустя Шелдон присоединился к Леонарду, Говарду, Раджу и Лесли, сидевшим за их обычным столиком. Кусочки банана капали из его носа прямо в гамбургер. Одновременно все четверо с отвращением отодвинули от него свои подносы.
Когда Шелдон смыл с лица остатки банана и вернулся в свой кабинет, он записал в тетрадь в точности, что случилось и что пошло не так, корректируя переменные с целью обеспечить успех следующего эксперимента.
Он решил провести его не на ученом. Соблазнить обывателя определенно будет легче, чем доктора наук. В этом логическом построении, конечно, есть слабое место: доктор Саммерс имеет ученую степень, но при этом несомненно находит Шелдона «симпатичным». Но аномалии случаются, и иногда ученый должен просто принять пока необъяснимые факты и искать ответы на другие вопросы.
Он решил провести следующее испытание на мужчине, дабы расширить диапазон исследования, и поэтому отправился на политическое шествие в поддержку однополых браков.
У самого Шелдона не было мнения по данному вопросу, но на шествии присутствовали гомосексуалисты в хороших костюмах, и он предположил, что это лучше, чем идти в гей-клуб.
К сожалению, он столкнулся с проблемой: большинство присутствующих мужчин уже имели пару, поскольку они выступали за браки. И снова Шелдон провел вечер наедине с тетрадью для заметок, кропотливо записывая результаты сегодняшнего эксперимента, в надежде, что следующий пройдет лучше.
Третья попытка обернулась успехом. На самом деле внимание на девушку обратил Леонард: она сидела в противоположном конце зала в ближайшем кафе «Биг Бой» – высокая блондинка, глупая как пробка. Она краем уха услышала, как они обсуждали теорию струн, и подсела к ним за столик, накручивая прядь волос на палец
– Привет, – сказала она, протягивая руку. – Я Джинджер, но не как певица из Spice Girls.
– Леонард. А это мой друг Шелдон.
Шелдон понял, что ему представился шанс проверить свою гипотезу, и он поспешил изобразить интерес к её сильному калифорнийскому акценту и бессмысленной болтовне, исходившей из её уст.
– Шелли, ага? Кто-нибудь называл тебя Шелли?
– Моя мама и сестра, – ответил он. – Но лучше расскажи мне о себе.
Он абстрагировался на время, пока она трещала о том, как тяжело иногда быть одновременно богатой и красивой, а потом произнес:
– Как интересно. Расскажи ещё что-нибудь.
Этому его научил Воловитц, и метод оказался весьма эффективным, по крайней мере, с женщинами. Кажется, они не способны распознать, что их игнорируют, если им поддакивать, чтобы паузы в разговоре не затягивались; они в целом довольствуются тем, что говорят сами, с минимальным участием с его стороны.
Когда она наконец истощила свой словарный запас, и даже Леонард начал зевать со скуки, Шелдон сказал:
– Захватывающая история. Вы бы не хотели пойти к нам домой?
Леонард уставился на него, явно недовольный его выбором, но Шелдон не обратил внимания: цель эксперимента состояла не в том, чтобы доставить удовольствие Леонарду, а в том, чтобы удовлетворить себя и своего партнера во время полового акта, подтвердив таким образом свою гипотезу.
Когда они вернулись домой, Леонард под благовидным предлогом направился к Пенни, за что Шелдон был ему благодарен.
– Вау! – сказала Джинджер, оглядывая гостиную. – Да у вас, ребята, куча игрушек!
– Это предметы коллекционирования, – поправил он, а затем спросил:
– Ты бы хотела посмотреть мою спальню?
Она рассмеялась, легко и звонко, подстать её внешности, и ответила:
– Конечно.
Далее последовали десять самых неловких минут в жизни Шелдона.
Ему никогда не нравились прикосновения. Шелдон подозревал, что причиной тому служили подсознательные воспоминания о девяти месяцах, когда он был заключен в тесноте матки со своей сестрой. Он провёл бОльшую часть жизни, по возможности избегая прикосновений, и телесный контакт с девушкой при нынешних обстоятельствах был самых неэротичным действом, которое он мог себе представить.
Кроме того, когда начался половой акт, её огромная грудь мешала ему, а её голос стал раздражать ещё больше. К тому моменту, когда всё закончилось, Шелдон задумался, не стоит ли прекратить эксперимент и вернуться к мастурбации.
Тем не менее, как ученый, Шелдон не мог бросить эксперимент, особенно после наполовину удавшейся попытки. Таким образом, он тщательно зафиксировал в тетради результаты свидания и, принимая душ, сделал воду немного горячее, чем обычно, чтобы простерилизовать тело.
– Я не могу поверить, что ты занимался сексом с такой красивой девушкой, и тебе не понравилось, – сокрушался Воловитц, занятый игрой в Halo.
– С чего ты взял, что она красивая? Ты ведь никогда её не встречал, – напомнил ему Леонард.
– Да, но в своих фантазиях я не только встретил её, я увел её у Шелдона, познакомил с Пенни, и мы втроём всю ночь занимались неприличными вещами.
– Она на самом деле не настолько хороша в постели, – заметил Шелдон. – Да, мне не с чем особо сравнивать, но весь опыт можно назвать менее чем удовлетворительным.
– Так ты не?..
– Напротив, но исключительно за счёт силы воли.
– Ты можешь... по команде?
– Кажется, ты удивлен. Неужели ты сомневаешься, что настолько мощный разум, как у меня, не может заставить организм эякулировать исключительно за счёт мозговых волн?
– Научишь меня? – попросил Говард. – Моей руке пора отдохнуть.
Шелдон вздохнул:
– Я не намерен обсуждать с тобой эту тему.
– Слава Богу, – сказал Леонард. – В любом случае, Шелдон, возможно, тебе не понравилось спать с ней не потому, что она плоха в постели, а потому, что ты просто предпочитаешь мужчин.
– Я предполагаю, что такая вероятность существует, хотя она вряд ли биологически обоснована. Даже предполагая, что я в итоге пойму биологическую основу гомосексуальности, встаёт вопрос, почему эволюция распорядилась таким образом, чтобы такой индивид, как я, не распространял свое семя. Почему природа не желает, чтобы я создал себе подобного?
– Загадка, – сухо сказал Леонард. – Но не стоит исключать такую возможность. Развивая мысль: ты всегда можешь обратиться к доктору Саммерсу. Блейн – очень приятный мужчина.
– Ты всё ещё не понимаешь, что секс с ним разрушит мой эксперимент. Неужели у тебя нет никакого уважения к научному подходу?
– Я уважаю научный подход, – Леонард настаивал на своём, – Но на свидания не обязательно нужно ходить с научными целями. Ты нравишься ему, он явно нравится тебе...
– Что? Это определенно не так.
– Шелдон, этот человек пригласил тебя на свидание, а ты отреагировал тем, что провёл целое исследование и организовал полномасштабный научный эксперимент. Он тебе нравится.
– Я принимаю твои предпосылки, но отвергаю вывод.
– Отвергай всё, что хочешь, просто преодолей себя и переспи с ним, наконец.
Результаты следующих двух экспериментов, проведенных Шелдоном, едва ли стоит упоминать. Первый закончился тем, что девушка плеснула ему в лицо газировкой, когда он от отчаяния, что эксперимент стремительно проваливается, предложил ей «покувыркаться», как советовал Воловитц.
Второй прошел немного лучше: полноценное свидание с высоким, мускулистым мужчиной, которое даже закончилось поцелуем на прощание, но когда они расставались, Шелдон не заметил, чтобы зрачки мужчины расширились. Таким образом, этот эксперимент тоже провалился.
Во вторник, во время ланча, Шелдон сидел в кафетерии и как раз заносил в тетрадь результаты последнего неудачного опыта, когда доктор Саммерс подсел к нему за столик.
– Всё ещё проводите эксперимент, Купер?
– Да, – ответил Шелдон, не поднимая взгляд от тетради. – До сих пор только один опыт имел наполовину положительный результат.
– В самом деле?
– Да. Я успешно соблазнил двадцатипятилетнюю женщину из Калифорнии и вступил с ней в половую связь.
– О. Ну... тогда, наверное, мои поздравления.
– Поздравления? Я ещё ничего не доказал. С чем вы поздравляете меня, если очевидно, что я ещё не закончил свой эксперимент?
– Я имел в виду секс.
– А. Это. Это было весьма неприятно. От неё пахло французскими духами и марихуаной. У меня чуть не начался приступ астмы посреди полового акта.
Доктор Саммерс покачал головой.
– А у тебя правда никогда не было мысли просто встречаться с кем-то, как делают обычные люди?
– Обычные лю... о Боже, я же не преследую вас во время ланча, чтобы оскорбить? Обычный человек. Мне нужно поглупеть на 80 пунктов IQ и несколько раз удариться головой, чтобы стать обычным человеком.
– Хорошо. Как психически здоровые люди. У психически здорового человека наготове был бы ужин и DVD, когда он пригласил меня к себе, а не перечень вопросов и гипотез.
– Почему?
– Потому что это было свидание, Шелдон. Именно этим люди занимаются на свидании.
– Да, мне это известно. Свидание также обычно оканчивается прощальным поцелуем.
– Или чем-то ещё.
– Под «чем-то ещё» вы подразумеваете половой акт?
– Да.
– Вы хотели этого, когда пришли ко мне тогда? Вы намеревались заняться со мной сексом?
– Ну, я надеялся...
– Если бы я относился к типу людей, которые предаются подобным развлечениям, я был бы польщен.
– И ты действительно не хочешь заняться со мной сексом?
– Условия моего эксперимента требуют...
– Забудь об эксперименте.
– Забыть об эксперименте? Вы в своём уме? Я учёный. Учёный не может просто «забыть» свой эксперимент.
– Шелдон?
– Да?
– Заткнись, – сказал доктор Саммерс, затем перегнулся через столик и прижался к его губам своими.
Шелдон не сводил с него глаз, пока тот садился на свое место, потом свистящим шепотом сказал:
– Это было в высшей степени непрофессионально.
– Я понимаю.
– Ваши зрачки расширены. Это признак возбуждения.
– Так оно и есть.
Шелдон раскрыл рот от столь прямого ответа, затем захлопнул свою тетрадь и сказал:
– Думаю, встреча окончена. Хорошего дня.
Шелдон никогда не проявлял интереса к романтике или любому применению красного цвета, которое подразумевало любовь, особенно учитывая тот общеизвестный факт, что красный провоцирует агрессию. Посмотрите хотя бы на испанских матадоров. Их плащи не зря шьются красного цвета.
Тем не менее, прошло несколько часов, прежде чем ему удалось избавиться от мыслей о поцелуе с доктором Саммерсом, и ещё больше времени, прежде чем ему удалось полностью расслабиться и вновь сфокусироваться на эксперименте.
Но, в конце концов, неделю спустя, ему удался ещё один опыт. Это был мужчина, который работал в инженерном отделе с Воловитцем, и после того, как Шелдон назвал его лаборантишкой, дело кончилось тем, что они не глядя, спотыкаясь, проделали путь по квартире в спальню Шелдона и совершили половой акт. Тщательно обдумав произошедшее, Шелдон пришел к выводу, что опыт был удачен, несмотря на то, что мужчина разозлился на него за "лаборантишку". Он не очень понял, как можно злиться на кого-то и получать удовольствие от объекта гнева одновременно, но он долго благодарил мужчину за приятный опыт и удачный эксперимент, прежде чем выпроводить его за дверь.
Леонард проводил его безучастным взглядом, когда Шелдон поправил свой халат и без слов удалился в спальню делать заметки.
На следующее утро Шелдон заглянул в кабинет к доктору Саммерсу под предлогом, чтобы тот проверил данные, полученные в ходе последних экспериментов. Он знал, что некоторые физики, например, Леонард и Лесли Уинкл (если, конечно, её можно назвать физиком, что, по мнению Шелдона, было абсурдно), часто давали свои данные математикам на проверку, хотя сам Шелдон никогда не видел в этом необходимости. Его расчёты всегда были верны, не считая нелепого инцидента с его доской, случившегося из-за животных инстинктов Леонарда.
Тем не менее, чем больше Шелдон думал о докторе Саммерсе, тем больше он сомневался, не стоит ли переориентировать исследование на него. Он уже доказал, что как мужчины, так и женщины находят его достаточно привлекательным, чтобы спать с ним, но всё ещё не мог понять, почему доктор Саммерс в тот день в кафетерии дал ему свой номер телефона.
Шелдон пришел к доктору Саммерсу, убедившись, что в его кабинете никого нет – примерно в то время, когда тот обычно обедал в кафетерии. Хотя Шелдон знал, что это неправильно, он стал тщательно обыскивать его вещи в поисках какой-нибудь подсказки. Учёный всегда ведет изыскания, прежде чем делать выводы, и он чувствовал, что это последний шаг перед неизбежным анализом полученных данных.
Он как раз закончил просматривать лист с формулами и пытался открыть запертый ящик стола, когда услышал за своей спиной кашель. Он испуганно обернулся и увидел доктора Саммерса, который пристально смотрел на него, скрестив руки на груди.
– Купер, что вы делаете?
– Вы поверите, если я скажу, что провожу научное исследование для своего эксперимента?
– Просто... выметайтесь отсюда.
– Что? Разве нельзя одному человеку восхищаться формулами другого?
– Нет, Шелдон. Тебе нельзя. Эта дверь была заперта не просто так. Этот ящик был заперт не просто так. Это вторжение на частную территорию.
– Да, и мне говорили, что люди этого не любят.
– Да, не любят. Поэтому убирайся отсюда.
– Вы злитесь на меня.
– Да, злюсь.
– Я думал, я вам нравлюсь.
Доктор Саммерс покачал головой:
– Просто возвращайся в отдел физики и держись подальше от моего кабинета.
– Но...
– Вон, Шелдон.
– У вас красивые формулы.
– Вон!
И вот вечером Шелдон рассказывает Леонарду о случившемся, а тот смотрит на него с выражением «я же тебе говорил», мало подходящим человеку его интеллектуального уровня.
– ...и он вышвырнул меня из своего кабинета, – закончил рассказ Шелдон. – Представляешь? Этот человек находит меня сексуально привлекательным, но из-за маленького вторжения на его личную территорию выбрасывает меня, как устаревший микроскоп.
– Это тебя огорчает? – спросил Леонард.
– Ну конечно, огорчает.
– Почему?
– Я просто разочарован, вот и всё. Я привык к его знакам внимания.
– Он тебе нравится.
– Леонард, твое предположение абсурдно. Нет совершенно никаких доказательств в пользу твоей гипотезы.
– Моя гипотеза более не нуждается ни в каких доказательствах. Эта теория получила больше подтверждения, чем теории гравитации и эволюции, вместе взятые.
– Хорошо. Никто не может обвинить меня в неосновательном научном подходе. Предъяви свои доказательства.
– Ладно, – медленно сказал Леонард. – Давай начнем с факта, что из-за того, что он счел тебя привлекательным, ты не только затеял весь этот эксперимент, но и изменил свое мировоззрение.
– Моё мировоззрение не изменилось.
– Ты занимался сексом с мужчиной, и тебе понравилось. Было ли это раньше частью твоего мировоззрения?
Шелдон на мгновение задумался.
– Продолжай.
– Ладно, как насчет того, что он поцеловал тебя посреди кафетерия на работе, и ты ответил на поцелуй?
– Я не ответил на поцелуй, я всего лишь позволил себя поцеловать.
– Так или иначе, после твои зрачки были расширены.
Шелдон открыл рот от возмущения.
– Определенно не были!
– Нет, были. Тебе понравилось. А то, что ты шарил по его кабинету? Сказал ему, что у него красивые формулы? Шелдон, он тебе нравится.
– Ты не можешь сделать этот вывод из приведённых данных. Возможно, я просто гомосексуалист.
– Почему бы не то и другое? Гомосексуалист, который испытывает чувства к доктору Саммерсу?
– Нет.
– Почему нет?
– Потому.
– Потому что – что?
– Потому что... я так сказал. Это мой эксперимент, и я отвергаю выводы, сделанные посторонними.
Леонард вздохнул.
– Ладно, Шелдон. Я сдаюсь. Забирай свои данные и сам их анализируй.
– Это я и намерен сделать. И мои выводы будут хорошо продуманы и научно обоснованы. В противовес твоим, непродуманным и необоснованным.
– Да, я понял.
Шелдон взял свои заметки и удалился в уединение своей спальни, чтобы заняться их изучением.
5. Анализ.
Шелдон вынужден был признать, что согласно имеющимся данным он, по всей вероятности, гомосексуалист. Принимая во внимание, что два сексуальных опыта с женщинами не доставили ему удовольствия, при этом половой акт с мужчиной, напротив, весьма понравился ему, можно было сделать логичный вывод, что по какой-то он предпочитает пенис вагине, а кто он такой, чтобы спорить с природой?
Тем не менее, вопрос о докторе Саммерсе всё ещё оставался без ответа. Хотя Шелдон питал некоторое уважение к Леонарду как к другу и коллеге, он снисходил до того, чтобы назвать его теории чушью, когда это соответствовало действительности. И теория Леонарда о его предположительных чувствах к доктору Саммерсу тоже определенно была полной чушью.
Хотя от этого мужчины хорошо пахло, ни малейшего следа марихуаны, и поэтому переносить его присутствие Шелдону с его астмой было гораздо легче. И он, несомненно, привлекателен, насколько мог предположить Шелдон, по крайней мере, по меркам западной цивилизации. И последнее – как учёный, Шелдон был абсолютно честен с самим собой – их поцелуй бы весьма чувственным, несмотря на неподходящее место действия.
Тем не менее, он всё ещё не мог придумать научно обоснованной причины, чтобы вступить в половой акт с доктором Саммерсом.
Кроме одной: ему этого хотелось.
6. Выводы
– Доктор Саммерс, – начал Шелдон, усаживаясь в кабинете доктора Саммерса. – Спасибо, что согласились встретиться со мной.
– Вы сказали, что это важно.
– Так и есть. Видите ли, мой эксперимент, наконец, завершен, и я хотел бы поделиться с вами своими выводами.
– О. Хорошо.
– В ходе тщательного научного исследования я установил, что моя природа велит, чтобы я вступал в половые отношения с мужчинами. Я уверен, что вы понимаете, о чём речь, так как ранее вы уже сделали подобный вывод относительно себя.
– Э, конечно.
– Далее, от моего внимания не укрылось, что в моём мозгу происходит нейрохимическая реакция каждый раз, когда вы поблизости, а на такой мозг, как мой, не настолько легко влиять. Следовательно, простите за банальное использование термина, «химия» между нами довольно сильна. А исходя из ранее предложенного вами секса, из-за которого и начался этот эксперимент, вы готовы к сексуальным отношениям со мной. Таким образом, я пришел к вам, чтобы сообщить, что я также готов к сексуальным отношениям. С вами, естественно. Уточняю, чтобы не возникло непонимания. Я уже состою в сексуальных отношениях с самим собой, и они выгодны для обоих участников, позвольте вас заверить. Но я желаю открыть их для третьей стороны, под которой я подразумеваю вас.
– Шелдон?
– Да?
– Ты приглашаешь меня на свидание?
– Если говорить обывательским языком.
– Хорошо.
– Хорошо?
– Хорошо, я пойду с тобой на свидание.
– И далее мы будем заниматься сексом?
– Если тебе посчастливится.
– Очень хорошо, – согласился Шелдон. – Я зайду за вами в 8.30 в пятницу. Я возьму с собой презервативы, если вы возьмёте любрикант.
Fin
@темы: фанарт
-
-
11.08.2009 в 19:17позитивное, понравившееся "Ы"))
-
-
15.10.2009 в 22:31-
-
29.10.2011 в 11:57